Лекарство против страха. Насколько в условиях санкций против России наши фармкомпании готовы заменить импортные препараты? Репортаж Антона Цумана.

Юрий Зинчук,ведущий программы «Пульс города»:

«Но начинаем мы с новости о том, что очередное консульство покидает берега Невы. В пятницу закрылось Генеральное консульство Королевства Бельгия, расположенное на Мойке, 42. Напомню, что сотрудничество Ленинграда и Антверпена началось еще в 1958 году.

Официальной формулировки ухода из Петербурга на сайте консульства нет. Но в одном из интервью представители бельгийской стороны заявили, что это решение продиктовано якобы экономическими причинами. Сокращение расходов на содержание дипкорпуса в России.

И генеральное консульство Нидерландов заявило о временном прекращении своей деятельности в Петербурге.

В общем, продолжается такое давление на нашу страну со стороны международного сообщества. Это один из инструментов — уход дипломатов. Но вполне очевидно, что это, конечно же, не выход из сложившейся ситуации, связанной с нашими отношениями с Европой. И Петербург как европейская столица России, как окно в Европу, как его и задумывал Петр I, кстати, именно по модели голландских городов он и планировал строительство Санкт-Петербурга. Но это возможность теперь отпала. Трагедии делать из этого смысла нет. Надо сейчас, наоборот, учиться уже не сожалеть по поводу тотального давления на нашу страну со стороны Запада. Чего тут сожалеть? Надо дальше жить. И работать. И надо сейчас, наоборот, учиться уже приспосабливаться к этой новой реальности. Обнаруживать в ней новые возможности. Вот эта задача.

И как она реализуется, давайте и посмотрим на примере одной отрасли. Очень важной отрасли. Жизненно важной. Потому что действительно очень часто это в буквальном смысле вопрос жизни и смерти для многих людей. Речь идёт об обеспечении лекарственными препаратами. Крупнейшие фармкомпании уже заявили, и это очень было достойно с их стороны, о том, что они не будут ограничивать поставку жизненно важных лекарств в нашу страну. Но это не повод сидеть сложа руки. Надо двигаться дальше. Для справки. В России соотношение отечественных препаратов и импортных имеет  следующие пропорции. 1/3 лекарств и препаратов — это российское производство. 2/3 — импортные лекарства и препараты. Петербург не исключение. У нас тоже так. Около 70% — импорт. 30% — наши производители. Но Петербург сейчас находится чуть в более выгодном положении. Потому что именно у нас сейчас организовано производство лекарств. Петербург — это крупнейший фармацевтический кластер в России. Подчеркну. Крупнейший. И сейчас нам надо, как говорил Маяковский, разворачиваться маршем в этом направлении. Делать новые виды лекарств. Увеличивать масштабы и объёмы прежних разработок. Лекарства для диабетиков. Онкобольных. Кардиопрепараты. Особая статья — стоматология.

Как это сейчас происходит? Где мы можем найти точки силы для роста фармацевтической отрасли? И почему в этой ситуации промедление недопустимо? Это вопрос, ещё раз подчеркну, жизни и смерти. Антон Цуман расскажет о том, как сейчас решаются эти вопросы на примере нашего петербургского фармацевтичесокго кластера».

Распорядок дня Андрея Широнина, на первый взгляд, ничем не отличается от распорядка дня многих петербуржцев. Большинства петербуржцев. Андрей с самого детства страдает сахарным диабетом, заболеванием при котором организм перестаёт вырабатывать собственный инсулин, приходится ежедневно вводить специальный, аптечный.

Таких, как он, в Петербурге по официальным данным 41 тысяча человек. Для которых новость о том, что иностранный бизнес может уйти из России, заставила обеспокоиться, что будет с тем препаратом, доступность которого для них буквально вопрос жизни и смерти.

Поводом для уверенности стало и то, что Андрей уже два года как перешёл на отечественные препараты. В центре диабетологии уверяют: весь используемый в России инсулин, включая иностранных брендов, производится на территории нашей страны. И в планах полностью перейти на отечественного производителя.

Процесс производства инсулина на одном из предприятий Петербургского фармкластера в Пушкине. Блестящие металлом многотонные резервуары. А вот с чего начинается разработка таких лекарств. В Научном центре, в лабораториях. Буквально от молекулы до готового продукта.

Весь путь лекарства от лаборатории до полки в аптеке — достаточно сложный и трудоёмкий процесс, уверяет директор научно-исследовательского центра Роман Драй. И выделение самой молекулы, и проверка на соответствие и клинические испытания. Поэтому самый главный ресурс для предприятий фармкластера — время, здесь планируют использовать максимально эффективно.

И самая важная сфера, где такой подход крайне необходим — рак, или говоря медицинскими терминами, онкологические заболевания.

Дневной стационар городского онкодиспансера. Валентина Гуревич уже третий год является его пациенткой. Третий год борется с раком кишечника. И каждые две недели приходит получать курс лекарств, как говорят здесь, «прокапываться». Это её борьба за жизнь, которая на данный момент полностью зависит от доступности специальных лекарств.

По статистике в Петербурге около 150 тысяч онкобольных. Условия такие, что 70% лекарств для них — пока чистый импорт. Но основная сложность в том, что лечение для каждого фактически уникально, рассказывает главный специалист центра Рашида Орлова. Кому-то нужен один набор препаратов, кому-то другой, а для кого-то врачи вообще рекомендуют перерыв в приёме лекарств. Поэтому закупка препаратов рассчитывается и корректируется из года в год.

И это, так или иначе, касается всех лекарств, которые, в соответствии с федеральным законодательством, входят в список жизненно важных.  808 наименований, у которых есть фиксированная, установленная цена. В петербургском Комитете по здравоохранению уверяют: конкурс на закупку льготных лекарств состоялся ещё в декабре. А всего на городской фармбазе — лекарств на 8 миллиардов рублей.

Как говорят эксперты, самая импортозависимая отрасль медицины — стоматология. Больше двух третей всех расходных материалов — преимущественно европейский импорт. Врач Анастасия Гаврилова поясняет: пока отечественный производитель хорошо освоил только анестезию и цементы для пломб. Остальное, вроде имплантов и спецсоставов, пока дело времени.

Ещё один вызов, с которым предстоит справиться, медицинское оборудование. Стоматологические кресла, аппараты МРТ, и так далее. Но, несмотря на огромную долю ввозимых из Германии, Италии, Финляндии аппаратов, производство отечественных аналогов не прекращалось со времён распада Советского Союза.

Этот прибор среди профессиональных медиков называется доплер. С его помощью проводят аортокоронарное шунтирование — операцию по восстановлению кровотока артерий сердца, которая 30 лет назад считалась медицинским чудом. Сегодня — рядовое, как говорят медики, оперативное вмешательство.

Вот так, например, проходит эта операция в знаменитом Бакулевском центре в Москве, а аппарат — наш, петербургский, рассказывает президент кластера медицинских и биотехнологий Марина Гирина. Поэтому во всём полагаться на западное оборудование, скорее, привычка, чем необходимость. И в случае ухода конкурентов эта ниша будет очень быстро заполнена, в том числе, и российскими компаниями.

Пока ещё сложно рассчитать то, как изменится медицинская сфера Петербурга в текущих экономических условиях. Да, санкции пока очень слабо затронули эту сферу. Но только пока. И это не повод успокаиваться, а повод использовать все преимущества и возможности уже сейчас, чтобы  сделать нашу жизнь и здоровье действительно безопасными и независимыми от любых экономических и политических угроз.