Блокадная жизнь текла, похожая на монотонный стук метронома, который, казалось, никогда не стихнет. Казалось, выдержать невозможно. Но после прорыва блокады, весь 43-ий год, Ленинград дышит надеждой. Тяготы продолжаются, а в воздухе словно разлито предчувствие победы. И все мысли ленинградцев — о жизни после блокады. В городе работает «комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков», и в соответствии с полученными данными готовятся планы восстановления. В 43-ем ленинградцам уже понятно, что делать дальше. Оставалось дождаться главного — полного снятия блокады!
Удивительно, что 20-ти улицам и площадям Ленинграда их исторические названия вернулись за две недели до полного снятия блокады. 13 января 1944-го, указом Ленгорисполкома проспект 25 Октября снова стал Невским, улица 3 Июля — Садовой, площадь Урицкого — Дворцовой, площадь Памяти жертв Революции — Марсовым полем, а улица имени Слуцкого — Таврической. Инициатором возвращения дореволюционных названий был главный архитектор города Николай Варфоломеевич Баранов. Он как будто считал общее настроение ленинградцев в преддверии победы — вернуться к историческому прошлому города. В пылу войны союзные власти не заметили ленинградских топонимических перемен или, возможно, закрыли на это глаза, сделав подарок городу, который пережил блокаду.
Юлия Буянова,хранитель рукописного-документального фонда Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда: «Горожане встретили эти перемени с радостью. Не так долго эти названия существовали — с 1918 по 1941. Многие люди еще помнили старые названия. Пользовались по большей части старыми названиями: не «25 октября», а «Невский проспект». Переименования просто закрепили привычное».
Ирина Карпенко,ученый секретарь Государственного музея истории Санкт-Петербурга: «Никто же не возвращал царские названия. Никто не называл больницу именем принца Ольденбургского. Возвращались названия, которые встречались в русской литературе. Все мы знаем, что в 43-ем году в Ленинграде уже печаталось довольно много книг, и часто это была классическая русская литература. «Невский проспект» Гоголя, например. Так почему бы не дать проспекту 25 Октября это замечательное название, которое теперь уже ассоциировалось с героическим Ленинградом, с городом, который выстоял».
Война откатилась от Ленинграда, но не закончилась. Бои продолжались, и продолжался счет потерям. И все же Ленинград было решено восстанавливать. Не только как крупный промышленный центр страны, но и как уникальный культурный город. Решение об этом было озвучено 29-го марта. Одним из первых зданий, восстановленных после блокады, стал дом Лопатина, номер 68 на Невском проспекте. С тех времён до нас дошел только фасад — в 2011-ом здание полностью перестроили. А в 1944-ом главной градостроительной идеей Ленинграда была идея сохранения корней и традиций.
Юлия Бахарева,специалист КГИОП: «Ленинград не был так тотально разрушен, как это происходило с другими городами. Архитекторы, которые оставались в городе, наблюдали, как наносились раны. Они это очень глубоко и болезненно переживали. У них не было идеи создать новый город. Им надо было удержать образ. Начиналась реставрация с залечивания ран, не с возведения памятников, как это было в пригородах, когда пришлось восстанавливать из пепла. Сохранялся контекст, в отличие от Сталинграда, от Воронежа. Архитекторы это учитывали. Создание модернистских зданий было невозможно в этих условиях».
К восстановлению города привлекали всех. И возвращающихся студентов, и домохозяек. Работающие ленинградцы в дополнение к обычным обязанностям должны были еще до 20 часов в неделю посвятить общественным работам по восстановлению города.
Ирина Карпенко,ученый секретарь Государственного музея истории Санкт-Петербурга: «В Ленинград нужно было привозить и обучать людей, которые могут что-то строить профессионально. Организовывались курсы при предприятиях: штукатуров, маляров, каменщиков. Это люди, которые могли, что называется, восстановить фасад».
Заранее предполагая объем предстоящих работ, городские власти еще в 43-ем году начали открывать реставрационные училища и техникумы, где по ускоренной программе готовили специалистов, способных восстанавливать сложные объекты, а главное — интерьеры архитектурных памятников.
Валерий Исаченко,архитектор, историк архитектуры: «Я горжусь, что знал этих людей. Они не были архитекторами-реставраторами, но они были рабочие-реставраторы, которые получили художественную подготовку, умели рисовать, чертить, они знали историю архитектуры. Это были большие энтузиасты. Такова идея Баранова».
А вскоре после Победы, 1 июля 1945-го, была организована Ленинградская архитектурно-реставрационная мастерская — основа прославленной Ленинградской школы реставрации.
Освобожденный Ленинград живет ожиданием: когда распахнут двери музеи, сбросят защитные покровы памятники, забьют фонтаны и к городу вернется былое великолепие. Залы Эрмитажа начинают восстанавливать сразу после снятия блокады: первым — зал Рембрандта, за ним — картинную галерею. Полная реставрация (а за годы войны в Эрмитаж попало 17 артиллерийских снарядов и две авиационные бомбы) затянется на годы. Но уже осенью 44-го музей проведет первую выставку: это произведения, которые хранились во время войны в Ленинграде. Спустя год, 10 октября 1945, придут долгожданные эшелоны из Свердловска. Музей «распаковали» за 20 дней: к 8 ноября в 69 залах Эрмитажа была воссоздана экспозиция.
Елена Соломаха,заместитель отдела рукописей и документального фонда Государственного Эрмитажа: «В ноябре 1945-го года Эрмитаж был открыт. Орбели сказал единственную фразу на открытии: «Эрмитаж открыт!» Всё. И публика пошла».
После реэвакуации Эрмитаж становится полноправным хозяином Зимнего дворца: до войны в этом здании размещались также Музей революции и другие учреждения. Отныне Эрмитаж избавлен «от уплотнения».
Вслед за Эрмитажем домой возвращаются Артиллерийский музей и Российская национальная библиотека — в 1945 году, Центральный военно-морской музей — в июле 46-го. 9 мая 1946 года. В годовщину Победы первую послевоенную выставку откроет Русский музей.
Гордость города — сияющие купола и шпили — постепенно освобождают от маскировки. Этим занялась Ольга Фирсова — та самая, из блокадной «бригады альпинистов». На демаскировку ушел год уже после окончания войны. Но первый шпиль — шпиль Адмиралтейства — засиял над городом в преддверии победы.
А внизу, на улицах и проспектах, «оживают» памятники. Самыми первыми, в ночь с первого на второе июня 45-го года, возвращаются на свое место знаменитые кони Клодта.
Надежда Ефремова,старший научный сотрудник Государственного музея городской скульптуры: «Стояла уже белая ночь, и горожане шли. Очень много воспоминаний о том, что везде были люди — весь Невский, окна, крыши. И зная уже, что в белую ночь скульптуры будут устанавливать на мост, все их радостно встречали».
Почти все памятники расчехлят в 45-ом году. Последним в 46-ом сбросит деревянные покровы Медный всадник. И хотя многие монументы получили повреждения, ни один городской памятник не был потерян во время войны. Больше всего в эти годы пострадали пригороды, оккупированные фашистами. Местным жителям, своими силами, было не справиться. Ленинградцы, отработав обязательную трудовую повинность в городе, уже по своей воле в выходные ехали в пригороды и помогали разбирать завалы. Масштабы разрушений в пригородах были ужасающими.
Ирина Карпенко,ученый секретарь Государственного музея истории Санкт-Петербурга: «В феврале 44-го года Инспекция по охране памятников отправляет профессиональных фотографов, которые находились в Ленинграде, чтобы они сняли состояние пригородов — Гатчины, Петергофа, Павловска, Царского села, чтобы было зафиксировано, в каком состоянии находится памятник».
Гатчина
Гатчинский дворец сожжен. Утрачено 38 152 предмета. Сожжены конюшни и Лесная оранжерея. Разграблен Березовый домик, полуразрушен павильон Орла и Приоратский дворец. Уничтожено 7 000 деревьев, взорваны все мосты. Реставрационные работы отложены до 1976-го года.
Пушкин
Екатерининский дворец сожжен. Утрачено 30 151 предмет. Вывезена Янтарная комната. Сожжены Китайский театр и павильон Эрмитаж. Разрушены Верхняя ванна, Турецкая баня, Скрипучая беседка, Морская и Чесменская колонны. Взорвано 35 мостов, 50 плотин, дамб и каскадов. Парк уничтожен на 94 %. Первые отреставрированные залы Екатерининского дворца откроются в 1959-го году.
Павловск
Павловский дворец взорван. Утрачено 8 715 предметов. Уничтожено 98% зеленых насаждений, 600 га парковой зоны заминировано. В 1945-ом началось восстановление парка. К 1977-му году практически все залы Павловского дворца открыты для посетителей.
Петергоф
Большой Петергофский дворец взорван и сожжен. Утрачено 16 700 предметов. Уничтожены каскады: Золотая гора, Шахматная гора, Большой каскад. Многие скульптурные группы погибли. Выведены из строя свинцовые водоводы. Полуразрушен дворец Монплезир. Уничтожено 95% зеленых насаждений. Подготовка к восстановлению началась в феврале 1944-го. Работы ведутся по сегодняшний день.
Юлия Бахарева,специалист КГИОП: «Судьба пригородов Петербурга, которые были разорены, до основания разрушены, показывает, что ждало бы и Ленинград, если бы не удалось его отстоять».
Разбирая обломки Павловского, Гатчинского, Константиновского, Екатерининского и Большого Петергофского дворцов, ленинградцы остро понимали, что могло случиться с их городом, если бы он не выдержал. Если бы они не выдержали… В леденящем сопротивлении, но с обжигающей жаждой жизни они преданно хранили форму и содержание Ленинграда. А после блокады без устали много лет восстанавливали любимый город.
Валерий Исаченко,архитектор, историк архитектуры: «Как быстро все строилось. В 48-ом, по моим воспоминаниям, разрушенных домов почти не осталось, это уже был город-красавец! А к 50-му году тем более…»
Ирина Карпенко,ученый секретарь Государственного музея истории Санкт-Петербурга: «Была в городе общая мечта — восстановить всё, как было. Не забыть эти тяжелые дни, постараться вернуть счастливое прошлое, чтобы у людей было хорошее настоящее и хорошее будущее».
С каждым годом мы дальше от тех событий. Любуемся стройностью городских ансамблей, изяществом деталей, геометрией линий. Но угловые скверы, или щербинки на колоннах Исакия, или следы от осколков артиллерийских снарядов на Аничковом царапают взгляд, подмешивая к нашему непреходящему восхищению Петербургом неизбывную боль. Этот город выстоял и остался непокорённым! В тяжелейших испытаниях сохранил уникальный облик и неповторимый характер. Стряхнул морок и возродился из руин — волей людей, ценивших его красоту!..